Дмитрий Киселев: «Мы делаем шампанское, как вы жарите сырнички»

Что вы имеете в виду под «своим хозяйством»? У нас ведь нет виноградников.

Много чего пишут. У Ильи Волошина, нашего винодела-шампаниста, есть вымершие виноградники, но сейчас это просто земля без единого куста.

Не то чтобы «еще». У нас этого пока нет в планах, потому что на это нет денег, мы не занимается бизнесом вот такого рода. Слухи о том, что я алкогольный магнат, преувеличены. Наше шампанское мы делаем как любители, так же, как вы дома жарите сырнички, но вы их не продаете. Или варите варенье, наклеивая этикетку «Вишня».

Слухи о том, что я алкогольный магнат, преувеличены.

Вы крайне не подготовлены к этому интервью. Наше вино не может никого победить во Франции, потому что это Крым, мы не можем отправить вино в Европу, в Старый Свет.

Как-то раз мы хотели отправить наше шампанское компанией DHL из Краснодарского края (потому что в Крыму нет DHL), но узнав, что место происхождения – Крым, его у нас не приняли. Но мы действительно в прошлом году победили в единственном профессиональном конкурсе России, который признан Международной организацией вина и виноделия, OIV. Его проводит наш профильный государственный институт, Всероссийский научно-исследовательский институт пивоваренной, безалкогольной и винодельческой промышленности на улице Россолимо, 7, которым руководит Академик РАН, доктор наук Лев Арсенович Оганесянц. Это старейший профессиональный конкурс, в этом году он будет проводиться уже в 23-й раз, и в жюри там засилье французов. Мы и раньше в этом конкурсе участвовали и получали золотые медали, но их получает верхняя треть всех участников в качестве поощрения. А Гран-при один, и в 2018 году розовый экстра-брют Cock t`est belle 2016 года получил Гран-при в секции «Игристые вина» под председательством мадам Авроры Жоди из Института энологии Шампани.

Но мы можем участвовать лишь в тех конкурсах, где нет ограничения, что принимают лишь те вина, которые продаются. А мы не продаем наши вина.

Мы занимаемся этим проектом с 2011 года, но наша идея была прочувствовать технологию méthode champenoise, не ограничивая себя себестоимостью.

Проблема винодельческого бизнеса в том, что производитель всегда борется за снижение себестоимости, а это очень сложно и часто происходит за счет качества. А мы хотели сделать лучшее, на что мы способны, поэтому у нас и получилось такое шампанское. У нас микроскопические объемы производства.

На будущее мы не загадываем. Мы компания энтузиастов. В основном хозяйством от нашей семьи теперь занимается моя жена Маша. Она не только доктор психологии и профессор МГУ, но и экономист по образованию, закончила с красным дипломом Академию внешней торговли. Сделать шампанское в Коктебеле – это была ее идея! Я сконструировал некую модель стартапа, мы произвели наш, как я считаю, уникальный продукт. А вообще я журналист, закончил филологический факультет. Кроме того, у меня масса другой работы. Да мы и не одни в этом проекте. В общей команде еще три семьи, включая очень талантливого крымского винодела в третьем поколении Илью Волошина.

Но, конечно, всё, что происходит с Cock t`est belle, мне очень интересно. Наше шампанское известно среди профессионалов. Мы участвовали в винных саммитах (ежегодный Саммит Союза виноделов и виноградарей России. – SWN), угощали всех коллег, делились.

Я сконструировал некую модель стартапа, мы произвели наш, как я считаю, уникальный продукт. А вообще я журналист, закончил филологический факультет. Кроме того, у меня масса другой работы.

Нет, на этот конкурс вина берутся с полок в рознице, а нас на полках нет. Насколько я знаю, там победило шампанское «Золотая балка» (победитель в номинации «Лучшее игристое вино России резервуарное». – SWN) Всех поздравляю!

Конечно, я знаком с владельцами «Золотой балки». Прекрасная семья. С директорами «Массандры», «Инкермана» и «Нового света», с владельцами «Абрау Дюрсо», «Alma Valley», «Солнечной долины», «Завода марочных вин «Коктебель», многими уважаемыми виноделами: от Феликса Перикловича Феодосиди и Людмилы Семеновны Задорожной до энтузиастов нового поколения, таких, как Павел Швец и Маттео Колетти.

В винодельческое сообщество я вовлечен и в том смысле, что мы давно уже и сами занимаемся практическим виноделием, и коллеги знают наше шампанское и знают меня. Я бывал на многих предприятиях: на «Инкермане», в «Дивноморском», в «Абрау-Дюрсо». Мы в прекрасных и давних отношениях с Борисом Титовым (предшественник Дмитрия Киселева на посту главы СВВР. – SWN). Конечно же, я был в «Солнечной долине» в голицынских подвалах, на винзаводе в Коктебеле, где подвалы сооружены волей Хрущева Метростроем.

Вы, наверное, видели мой фильм «Хватит травить народ» – я ведь со многими беседовал. А еще я был в шато Сент-Эмильона во Франции, на винодельнях ЮАР,  на крупнейшем винодельческом предприятии Китая, а также на заводе шампанских вин в Ереване. Снимал телерепортажи о том, как в Португалии делают портвейн в Порту, а в Испании изготавливают настоящий херес.

Где-то бывал и раньше. У нас дом в Крыму с 2005 года, история с крымским виноделием меня всегда интересовала, поэтому, конечно, мы путешествовали, бывали во многих хозяйствах. Недели три назад с Машей, моей женой, доехали до «Солнечной долины». Прекрасное производство, с редким трехэтажным подвалом. Князь Лев Сергеевич Голицын выбрал там овраг, разровнял и углубил его дно, а потом, укрепив стены, возвел своды. Оставалось лишь засыпать конструкцию, что он и сделал. Интересно… У меня ведь выходной по понедельникам, а иногда можно и вторник захватить, – взять и слетать на полтора дня в Крым, на экскурсию.

Меня интересует вино. Кого-то интересует водка, а меня – вино. Многих людей интересует вино, и я один из них. В Саммитах СВВР я никогда не мог лично поучаствовать, потому что они всегда проводятся в субботу-воскресенье, а для меня это полноценные рабочие дни, поскольку у нас воскресная программа, первый эфир на Дальний Восток в 11 утра в воскресенье. Так что саммит в субботу, когда мы готовим программу, – для меня совершенно невозможная история. Надеюсь, что если мы будем устраивать его не в субботу-воскресенье, а, например, в понедельник или вторник, то я смогу присутствовать. А предложение возглавить СВВР мне сделал Борис Титов, который занимал эту позицию вот уже почти 10 лет.

Кого-то интересует водка, а меня – вино.

Изначально фильм по заказу ВГТРК снимала ассоциация «Наше кино», которой руководит Александр Эмир-Шах. Они проделали огромную предварительную работу. Снимали весной и летом. Когда я уехал в Крым в отпуск, я посмотрел материал и получил от руководства холдинга предложение сделать из него фильм. И вот я, в отпуске, каждый день вставал в полшестого утра и писал сценарий. Весь текст, который есть в фильме, написан мной. Мне помогала Марина Романова, сценарист ассоциации «Наше кино». Она очень хорошо владела всем отснятым материалом, здорово ориентировалась во всех интервью и уже была в теме, хотя раньше виноделием не интересовалась. Потом мы отсняли стэндапы на винных производствах, в «Новом свете», снимали с вертолета. Это довольно большая работа, если вы обратили внимание. По крайней мере, от меня она потребовала огромных энергозатрат, но сама история совершенно захватывающая.

Бессмысленно говорить «помимо закона», потому что законопроект включает в себя основные проблемы и их решения. Он не маленький, в нем примерно 110 страниц. Например, там наконец дается корректное определение вина, которого раньше у нас не было. Там прописаны технологии, по которым можно и нужно производить вино, и, соответственно, предполагаются технологии, по которым вино производить нельзя. Закон содержит в себе систему поддержки честных виноделов и предполагает подзаконные акты, которые будут стимулировать виноградарство в России.

Вот вы говорите «нехватка сырьевой базы». Да, конечно, это естественно, ведь у нас половина так называемого вина изготавливается из привозных полуфабрикатов. Это голый бизнес и разрушение отечественного виноградарства и виноделия. Наши виноградари с балком не могут конкурировать по цене. Получается, им невыгодно выращивать виноград. Отсюда и нехватка сырьевой базы. Сейчас натуральное вино и вино, изготовленное из полуфабрикатов, в магазине стоят на одной полке. Наша задача – эти полки разделить, как это сделали с молоком (Постановление правительства о визуальном выделении на полках магазинов продукции без заменителей молочного жира вступило в силу 1 июля 2019 года. – SWN). И это будет сделано.

Я думаю, что Госдума новый закон примет до Нового года. Так что да, будет.

У меня была возможность, я принимал участие в его написании.

Нет, это неправда. Просто будет честно сказано, где балк, а где наш российский виноград. И то, что сделано с использованием балка, не будет называться российским вином.

Его никто и не ущемляет. Отношение к импортному вину будет такое же. Если оно натуральное, то будет сказано, что, да, сделано из винограда, защищенного географическим наименованием. В этом нет никакого ущемления, мы просто даем информацию.

Я не хотел бы лоббировать либо, наоборот, топить какие-то отдельные марки, вина, этикетки, бренды и так далее. Это сделает закон. Законодательство ограничит дурное вино. Там будут, как я уже сказал, перечислены технологии, которые недопустимы в производстве вина, вернее, технологии, при применении которых продукт уже не будет называться вином.

Что касается «шмурдяка». Пойдите на рынок в Крыму: там продают «шмурдяк» в розлив. Берут сок, хорошо, если виноградный. В фильме я не удержался от использования циничой пословицы: «Вино можно сделать из всего, даже из винограда». Так вот. Берется какая-то жидкость, которую красят, ароматизируют, добавляют сахар, спирт, закисляют или раскисляют, и получается «вино», которое вы можете купить на рынке, – типичный «шмурдяк». И то же самое некоторые производства делают в промышленных количествах. Вот и все. Пора от этого отказаться.

Законодательство ограничит дурное вино.

Нужно делать настоящее вино модным, нужно об этом говорить, нужно перестать относиться к вину лишь как к спиртосодержащей жидкости. Это в том числе зависит от вас, от тех, кто вино продает или издает журналы под звонким названием Simple. Именно этим в свое время занимался князь Лев Голицын. Я считаю, что это государственная задача, очень важная с точки зрения вкуса, здоровья и экономики.

Франция производит 8 млрд бутылок вина, винный экспорт Франции больше, чем оружейный экспорт России. При этом Бордо находится на 45-й параллели, а это параллель Крыма, Краснодарского края и даже Дальнего Востока (сам Владивосток лежит на 43-й параллели, ближе к экватору).

Нам нужно просто этим заняться, сделать государственное регулирование. А его нам обеспечит закон. Объединить винодельческое сообщество вокруг благородной задачи. Вот и все!

Для меня это все же общественная работа. Общественной работе вы не можете посвящать всю жизнь. У меня есть профессиональная деятельность, я руководитель крупнейшего и лидирующего информационного агентства Российской Федерации «Россия сегодня», плюс у меня есть воскресная программа «Вести недели», которая является ключевой мировоззренческой передачей с максимальным рейтингом в России. Я не собираюсь от этого отказываться. Но в качестве общественной работы – с удовольствием. Впрочем, это же и командная работа. Мы объединим команду и будем действовать.

Конечно. Вот сейчас этим занимаюсь.

Я думаю, что не я один должен этим заниматься. Коллеги-журналисты и винные компании могут простимулировать целую серию фильмов с новой идеологией, которая будет соответствовать новому российскому закону о вине. Закон этот абсолютно доктринальный, и мне представляется, что отрасль сама заинтересована в том, чтобы встать на здоровые рельсы.